Парижский дом архитектора Джозефа Карама

«Благоразумие — мать превосходства», — считает франко-ливанский архитектор Джозеф Карам. Именно этот принцип объединяет все проекты Карама, от роскошных вилл в Сен-Жан-Кап-Ферра до частных квартир в Париже и Афинах. Свой дом в Париже архитектор тоже оформил сам.

Карам бежал из Ливана во время войны, почти 40 лет назад. Сегодня он работает на два города — бюро архитектора базируются в Ницце и в Монако, — но иногда останавливается и в Париже. История парижского дома Карама — особенная. В течение многих лет архитектор замечал один и тот же ветхий дом, и все время размышлял о причинах его заброшенности. В один из дней он увидел в доме свет, припарковался и постучал в дверь. Дверь открыл солидно одетый джентльмен. Карам поинтересовался, не продается ли этот дом — он решил его купить. Потом была два года переговоров, и вот, наконец, архитектор убедил всех трех братьев-владельцев дома, его продать.

Разработка проекта реставрации дома и его обновления (включая современную пристройку) шла медленно — идеи должны были созреть. Эскизы, которые занимали часы и дни работы, отправлялись в мусорную корзину. Вместо них появлялись новые — и тоже отвергались архитектором. «Интеллектуальная гимнастика», как называет этот процесс Карам, длилась три года. И, наконец, проект, проработанный в мельчайших деталях и готовый к реализации был готов.

Его реализация заняла еще три года.

Сложнее всего, вспоминает Карам, было согласовать все стадии строительства с инженерами-теплотехниками, специалистами по сейсмике, электромеханике и так далее. Архитектура проекта и работа над интерьером были неразделимы — оба процесса шли фактически параллельно. Именно в этом, уверен Карам, и заключается главная особенность этого проекта.

Результат оправдал все ожидания. Проект получился настолько ярким, что прохожие останавливались на улице ради снимка, а друзья и гости архитектора, переступая порог дома, первым делом спрашивали: «Вау, а можно сфотографировать?».

Карам начал рисовать в семь-восемь лет в Ливане. Маленький мальчик, он строил планы и придумывал мебель, а его детской мечтой было построить идеальную виллу. Талант будущего архитектора заметил его дядя — он настоял на том, чтобы Карам поступил в школу изящных искусств в Бейруте. Решающим стал выпускной проект архитектора. Пока все его одногруппники рисовали планы высоток и небоскребов, сам он предоставил почти пустую студию, вся мебель в которой была спрятана в полу или стенах, а появляется с помощью дистанционного управления.

Дом архитектора в Париже во многом берет начало в том минималистичном проекте (например, телевизор в спальне возникает из подвешенного над кроватью облака), но едва ли его можно отнести к конкретному стилю. Архитектор вообще не любит стили. «Мы должны отталкиваться от человека, наблюдать за ним и стараться понять его, чтобы полностью соответствовать его ожиданиям, — считает Карам, — стили сковывают, а оковы для художника — смерть».

Самым большим комплиментом, который я когда-либо слышал от заказчика, было: «Джозеф, мне очень хорошо и комфортно на новом месте».

Еще одна особенность работы Карама — простые и понятные отношения со временем. Он ценит прошлое, живет настоящим и пытается представить себе будущее. При этом, он не доверяет традициям, когда они кажутся ему слишком строгими или препятствуют творчеству и изобретательности. Архитектор сам проектирует всю мебель для своих проектов и хотя с уважением относится к современным дизайнерам — в особенности тем, кому удается переосмыслить форму, — шутит: «Я люблю только те интерьеры, которые спроектировал сам».

Стиль: Жиль Далльер, фото: Фрэнсис Амианд.